Телеграм   Вконтакте

Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2021) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.11.2021) (Налоги и сборы)

Верховный суд Российской Федерации (ВС РФ) утвердил Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2021) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.11.2021), в котором присутствует раздел "Практика применения законодательства о налогах и сборах и об обязательных страховых взносах во внебюджетные фонды ".

Документ опубликован на сайте http://www.vsrf.ru/ в ноябре 2021 г.

В обзор включены наиболее важные судебные кейсы по налогам и сборам за 3-й квартал 2021 года (п. 34 – 40).

Так, в п. 34 приводится вывод по делу об отличии движимого от недвижимого имущества для целей налога на имущество организаций.

В пункте 38 выводы по делу об исправлении в текущем периоде ошибки по налогу на прибыль, допущенной в прошлых периодах.

В пункте 39 выводы по условиям учета расходов для налога на прибыль, если приобретение было осуществлено у технического контрагента.


34. При оценке правомерности применения освобождения движимого имущества от налогообложения значение имеет то, выступали ли спорные объекты основных средств (машины и оборудование) движимым имуществом на момент их приобретения, а также правомерность их принятия к учету в качестве отдельных инвентарных объектов.

Сами по себе критерии прочной связи вещи с землей, невозможности раздела вещи в натуре без разрушения, повреждения вещи или изменения ее назначения, а также соединения вещей для использования по общему назначению, используемые гражданским законодательством, не имеют определяющего значения при решении вопроса об освобождении от налогообложения движимого имущества. Их использование не позволяет разграничить инвестиции в обновление производственного оборудования и создание некапитальных сооружений от инвестиций в создание (улучшение) объектов недвижимости - зданий и капитальных сооружений.

В результате выполнения по договору подряда комплекса работ и услуг по электроснабжению в собственность общества передана распределительно-трансформаторная подстанция (энергоустановка), размещенная в здании энергоцентра, обслуживающего гостиницу. Общество приняло энергоустановку к бухгалтерскому учету в качестве отдельного инвентарного объекта и не включало стоимость этого объекта в налоговую базу по налогу на имущество организаций, считая, что распределительно-трансформаторная подстанция является движимым имуществом (оборудованием).

По результатам налоговой проверки налоговый орган пришел к выводу, что стоимость энергоустановки должна включаться в налоговую базу по налогу на имущество организаций, поскольку данный объект должен рассматриваться в качестве недвижимого имущества - части здания энергоцентра, предназначенного для обслуживания гостиницы. В этой связи, по мнению налогового органа, налогоплательщиком неправомерно применялось освобождение от налогообложения, предусмотренное п. 25 ст. 381 НК РФ. По данному основанию налоговый орган доначислил обществу налог на имущество, а также штраф, предусмотренный п. 1 ст. 122 НК РФ.

Общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании решения налогового органа незаконным.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, заявленное требование в части доначисления налога на имущество удовлетворено. Суды пришли к выводу, что энергоустановка не отвечает признакам недвижимого имущества, поскольку из представленных налоговым органом доказательств не следует, что данный объект имеет прочную связь с землей. Напротив, как установили суды, энергоустановка не являлась объектом капитального строительства, в любое время может быть демонтирована, установлена и подключена в систему электроснабжения в ином месте, у нее отсутствует неразрывная связь с фундаментом здания энергоцентра.

Суд кассационной инстанции отменил указанные судебные акты и отказал в удовлетворении требований общества, исходя из того, что трансформаторная подстанция является частью недвижимого имущества, поскольку входит в состав гостинично-туристического комплекса и ее перемещение будет сопряжено с несоразмерным ущербом для функционирования гостиницы. При таком положении суд признал правомерным вывод налогового органа об отсутствии у общества права на применение в отношении энергоустановки освобождения от налогообложения.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление суда кассационной инстанции по эпизоду, связанному с доначислением налога на имущество организаций, и в указанной части оставила в силе решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, отметив следующее.

В соответствии с п. 1 ст. 38 и п. 1 ст. 374 НК РФ (в редакции, действовавшей в 2014 - 2016 годах) возникновение обязанности по уплате налога на имущество организаций связывается с наличием у налогоплательщика движимого и недвижимого имущества, учитываемого на балансе в качестве объектов основных средств в порядке, установленном для ведения бухгалтерского учета.

На основании подп. 8 п. 4 ст. 374 НК РФ, действовавшего до 1 января 2015 г. (введен Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. N 202-ФЗ), не признавалось объектом налогообложения движимое имущество, принятое на учет с 1 января 2013 г. в качестве основных средств.

Начиная с 1 января 2015 г. освобождение от налогообложения в отношении движимого имущества, принятого с 1 января 2013 г. на учет в качестве основных средств, предусмотрено п. 25 ст. 381 НК РФ (введен в действие Федеральным законом от 24 ноября 2014 г. N 366-ФЗ), действовавшим до 1 января 2019 г.

Раскрывая содержание положений подп. 8 п. 4 ст. 374 и п. 25 ст. 381 НК РФ, Конституционный Суд Российской Федерации указал в постановлении от 21 декабря 2018 г. N 47-П, что внесенные законодателем изменения повлекли, кроме прочего, сокращение состава облагаемых налогом объектов имущества организаций, что, благодаря упрощению учета объектов налогообложения и снижению налоговой нагрузки, должно было способствовать поощрению налогоплательщиков к правомерному поведению в фискальных правоотношениях, стимулированию организаций к инвестированию в средства производства, к их модернизации, приобретению новых и развитию существующих средств производства, а также повышению спроса на них.

Цель освобождения от налогообложения движимого имущества, принятого к учету после 1 января 2013 г., состояла в поощрении инвестиций в новое оборудование, что при сохранении налогообложения уже введенного в эксплуатацию оборудования позволило бы реализовать стимул к обновлению основных средств без существенных потерь для бюджетов. Об этом, в частности, свидетельствует содержание Основных направлений налоговой политики Российской Федерации на 2016 год и плановый период 2017 и 2018 годов, подготовленных Министерством финансов Российской Федерации в связи с составлением проектов бюджетов согласно п. 2 ст. 172 БК РФ.

На этом основании формируемая Верховным Судом Российской Федерации судебная практика исходит из необходимости толкования и применения положений подп. 8 п. 4 ст. 374, п. 25 ст. 381 НК РФ в контексте вышеуказанных целей введения налоговой льготы и необходимости обеспечения равных прав на применение льготы для налогоплательщиков, осуществивших вложение инвестиций в обновление основных средств.

Сами по себе критерии прочной связи вещи с землей, невозможности раздела вещи в натуре без разрушения, повреждения вещи или изменения ее назначения, а также соединения вещей для использования по общему назначению, применяемые гражданским законодательством (п. 1 ст. 130, п. 1 ст. 133, ст. 134 ГК РФ), не позволяют однозначно решить вопрос о праве налогоплательщиков на применение рассматриваемой льготы, поскольку эти критерии не позволяют разграничить инвестиции в обновление производственного оборудования и создание некапитальных сооружений от инвестиций в создание (улучшение) объектов недвижимости - зданий и капитальных сооружений. В обоих случаях приобретаемые налогоплательщиком активы до окончания монтажа не имеют прочной связи с землей, а после начала эксплуатации могут образовывать сложную вещь с объектом недвижимости, разделение которой без разрушения или повреждения становится невозможным или экономически нецелесообразным.

Наличие (отсутствие) сведений об объекте основных средств в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним в силу п. 6 ст. 81 ГК РФ имеет доказательное значение для целей применения подп. 8 п. 4 ст. 374 и п. 25 ст. 381 НК РФ, но также не может использоваться в качестве безусловного критерия для оценки правомерности применения льготы. Это объясняется тем, что вещь является недвижимой либо в силу своих природных свойств (абзац первый п. 1 ст. 130 ГК РФ), либо в силу прямого указания закона, что такой объект подчинен режиму недвижимых вещей (абзац второй п. 1 ст. 130 ГК РФ). Государственная регистрация права на вещь устанавливается в целях обеспечения стабильности гражданского оборота и не является обязательным условием для признания ее объектом недвижимости, на что указано в п. 38 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

Правила формирования в бухгалтерском учете информации об основных средствах организации установлены Положением по бухгалтерскому учету "Учет основных средств" ПБУ 6/01, утвержденным приказом Министерства финансов Российской Федерации от 30 марта 2001 г. N 26н (далее - ПБУ 6/01), в соответствии с п. 5 которого рабочие и силовые машины и оборудование выделены в отдельный вид подлежащих учету объектов основных средств, отличный от зданий и сооружений.

Основой классификации объектов основных средств в бухгалтерском учете выступают Общероссийский классификатор основных фондов ОК 013-2014 (СНС 2008), введенный в действие с 1 июля 2017 г. приказом Росстандарта от 12 декабря 2014 г. N 2018-ст, и ранее действовавший Общероссийский классификатор основных фондов ОК 013-94, утвержденный постановлением Госстандарта России от 26 декабря 1994 г. N 359.

В соответствии с названными классификаторами оборудование не относится к зданиям и сооружениям, формируя самостоятельную группу основных средств, за исключением прямо предусмотренных в классификаторах случаев, когда отдельные объекты признаются неотъемлемой частью зданий и включаются в их состав (например, коммуникации внутри зданий, необходимые для их эксплуатации; оборудование встроенных котельных установок, водо-, газо- и теплопроводные устройства, а также устройства канализации).

Следовательно, по общему правилу, исключения из объекта налогообложения, предусмотренные подп. 8 п. 4 ст. 374 и п. 25 ст. 381 НК РФ, применимы к машинам и оборудованию, выступавшим движимым имуществом при их приобретении и правомерно принятым на учет в качестве отдельных инвентарных объектов, а не в качестве составных частей капитальных сооружений и зданий.

Из материалов дела не следует, что в случае признания здания энергоцентра (гостиничного комплекса) и энергоустановки одним объектом, образованным из нескольких частей, будет соблюдено условие п. 6 ПБУ 6/01 об отсутствии существенных различий в сроках их полезного использования. Энергоустановка также не может быть отнесена к коммуникациям здания энергоцентра и (или) здания гостиницы согласно Общероссийскому классификатору основных фондов ОК 013-94.

Формулируя противоположный вывод и ссылаясь на то, что перемещение энергоустановки будет сопряжено с несоразмерным ущербом для функционирования гостиничного комплекса, суд кассационной инстанции, по сути, исходил из того, что после начала эксплуатации энергоустановки ее использование вне гостиничного комплекса становится экономически нецелесообразным. Однако применение критерия экономической целесообразности недопустимо, поскольку приводит к постановке в неравное положение налогоплательщиков, осуществивших инвестиции в обновление оборудования.

Таким образом, публично-правовая цель предоставления освобождения от налогообложения обществом достигнута, в связи с чем включение налоговым органом стоимости энергоустановки в налоговую базу для исчисления налога на имущество организаций не может быть признано правомерным.

Определение N 308-ЭС20-23222

 

35. Открытие конкурсного производства в отношении поставщиков товаров (работ, услуг) само по себе не может являться безусловным основанием для лишения налогоплательщиков-покупателей права на вычет суммы НДС, предъявленного в цене.

Между налогоплательщиком и поставщиком заключен договор на поставку нефтепродуктов (дизельное топливо, бензин) с различных нефтебаз. В рамках исполнения договора при отгрузке нефтепродуктов поставщиком выставлены счета-фактуры с выделенной в них суммой налога.

Налоговым органом проведена налоговая проверка представленной налогоплательщиком декларации по налогу на добавленную стоимость (далее - НДС) за отчетный период. В ходе проверки было установлено, что налогоплательщик в нарушение подп. 15 п. 2 ст. 146 НК РФ неправомерно принял к вычету НДС по счетам-фактурам, выписанным поставщиком, поскольку решением арбитражного суда поставщик признан несостоятельным (банкротом), в отношении его открыто конкурсное производство. Налоговый орган посчитал, что поставщик неправомерно выставлял обществу счета-фактуры с выделением в них суммы налога, а налогоплательщик не имел права на применение налоговых вычетов по таким счетам-фактурам.

По результатам проверки налоговым органом принято решение о доначислении НДС и пеней, а также о привлечении налогоплательщика к ответственности за совершение налогового правонарушения по п. 1 ст. 122 НК РФ.

Не согласившись с решением налогового органа, налогоплательщик обратился в арбитражный суд с заявлением о признании решения налогового органа незаконным.

Решением суда первой инстанции заявленное требование удовлетворено.

Суд пришел к выводу, что налогоплательщик не может быть лишен права на вычет, предусмотренный п. 2 ст. 171 НК РФ, поскольку суммы НДС, выделенные в спорных счетах-фактурах и принятые к вычету налогоплательщиком, отражены поставщиком в его декларации по НДС за отчетный период, налог по декларации уплачен в бюджет, а приобретенные нефтепродукты не включены в конкурсную массу поставщика и использовались налогоплательщиком в облагаемой налогом хозяйственной деятельности.

Постановлением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения постановлением суда кассационной инстанции, решение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении заявленного требования отказано. При этом суды исходили из того, что поставщик не изготавливал нефтепродукты, реализованные налогоплательщику, а приобрел их у сторонних организаций для последующей продажи. На этом основании суды признали правомерным вывод налогового органа, что спорные операции по поставке нефтепродуктов в силу подп. 15 п. 2 ст. 146 НК РФ не признаются объектом обложения НДС, и предъявленные по ним суммы налога не могут быть приняты налогоплательщиком к вычету.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила постановления судов апелляционной и кассационной инстанций и оставила в силе решение суда первой инстанции, учитывая следующее.

В соответствии с пп. 1 и 3 ст. 3 НК РФ законодательство о налогах и сборах исходит из всеобщности и равенства налогообложения, необходимости взимания налогов в соответствии с их экономическим основанием и недопустимости произвольного налогообложения.

По своей экономико-правовой природе НДС является косвенным налогом на потребление товаров (работ, услуг), взимаемым на каждой стадии их производства и реализации субъектами хозяйственного оборота до передачи потребителю, исходя из стоимости (цены), добавленной на каждой из указанных стадий, и перелагаемым на потребителей в цене реализуемых им товаров, работ и услуг.

В процессе производства и коммерческой реализации товаров (работ, услуг) расходы поставщика по уплате налога в бюджет фактически перекладываются на покупателя, который, осуществляя, в свою очередь, реализацию полученного товара как поставщик, также получает компенсацию, но уже от последующего покупателя. Цепь переложения налога завершается тогда, когда имеет место реализация товаров (работ, услуг) их потребителю, который и несет фактическое налоговое бремя НДС. С этой целью законодателем предусмотрен механизм определения суммы налога к уплате с учетом налоговых вычетов (суммы налога, перечисленной налогоплательщиком своим поставщикам товаров (работ, услуг), которые в соответствии с п. 2 ст. 171 НК РФ уменьшают сумму исчисленного налога.

Исходя из указанных положений вычет налогоплательщиком-покупателем сумм НДС, предъявленных ему контрагентами при приобретении товаров (работ, услуг), не является факультативным элементом налогообложения. Право покупателя на вычет предъявленного налога обусловлено правовой природой НДС как налога на потребление, в связи с чем вопрос о предоставлении вычета не может решаться произвольно.

В частности, право налогоплательщика на налоговый вычет не может быть обусловлено исполнением непосредственными контрагентами (продавцами, поставщиками) и предшествующими им лицами своей обязанности по уплате НДС, а также финансово-экономическим положением и поведением третьих лиц. Иное, вопреки конституционному принципу равенства (ст. 19 Конституции Российской Федерации) и связанному с ним принципу поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, могло бы лишить налогоплательщиков предсказуемости последствий исполнения ими закона.

В связи с изложенным вступление налогоплательщиков-покупателей в хозяйственные отношения с организациями, признанными несостоятельными (банкротами), не является объектом правового запрета. Организации, в отношении которых открыта процедура конкурсного производства, имеют возможность на законном основании продолжить ведение своей деятельности (а в отдельных установленных законом случаях не вправе прекратить ее ведение). Следовательно, само по себе открытие конкурсного производства в отношении продавца товаров (работ, услуг) не может являться безусловным основанием для лишения покупателя, правомерно вступившего в отношения (продолжавшего отношения) с банкротом, права на вычет налога, предъявленного в цене товаров (работ, услуг).

При ином подходе бремя уплаты НДС переносится с организации - должника, признанного финансово несостоятельным (банкротом), на хозяйствующего субъекта - покупателя, который, не имея основания к вычету ни суммы НДС по приобретенной у должника изготовленной им готовой продукции, ни суммы НДС, исчисленной предыдущими участниками процесса товародвижения, должен уплатить налог в бюджет непосредственно от величины собственного облагаемого налогом оборота, что ставит покупателя в неравное и более обременительное положение в сравнении с иными лицами, ведущими такую же экономическую деятельность, и в связи с этим, по общему правилу, не может быть признано допустимым.

Таким образом, в отношении товаров, приобретенных у организаций-банкротов в рамках осуществления их текущей хозяйственной деятельности в период действия подп. 15 п. 2 ст. 146 НК РФ в редакции Федерального закона от 24 ноября 2014 г. N 366-ФЗ (то есть до 1 января 2021 г.), налогоплательщики-покупатели принимают к вычету предъявленные им суммы налога на общих основаниях. При этом вопреки выводам судов для оценки правомерности применения налоговых вычетов не может иметь значения характер хозяйственной деятельности продавца (производство собственной продукции или коммерческая продажа товаров), поскольку такого рода дифференциация права на вычет предъявленного налога у покупателя товаров (работ, услуг) не следует из п. 2 ст. 171 НК РФ и является недопустимой.

Начиная с 1 января 2021 г. законодателем введено новое регулирование вопроса об уплате НДС организациями-банкротами (подп. 15 п. 2 ст. 146 НК РФ в редакции Федерального закона от 15 октября 2020 г. N 320-ФЗ), и обязанность названных лиц по уплате НДС при реализации товаров, изготовленных и (или) приобретенных в процессе осуществления хозяйственной деятельности, исключена. С учетом п. 1 ст. 38 НК РФ это означает, что, несмотря на фактическое продолжение ведения хозяйственной деятельности и участие в связи с этим в гражданском (экономическом) обороте, организация-банкрот, однако, более не участвует в отношениях по взиманию НДС, регулируемых гл. 21 НК РФ. Однако в силу п. 2 ст. 5 НК РФ новое регулирование в той мере, в какой оно ухудшает положение налогоплательщиков-покупателей, не имеет обратной силы.

Судами установлено, что нефтепродукты приняты к учету налогоплательщиком и приобретались для использования в его собственной облагаемой НДС деятельности, а у поставщика не были включены в конкурсную массу. Кроме того, приобретенные нефтепродукты оплачены налогоплательщиком, а предъявленные при выставлении счетов-фактур суммы НДС поставщиком полностью уплачены в бюджет, что не оспаривалось налоговым органом.

Следовательно, налогоплательщиком соблюдены условия для вычета налога, предусмотренные положениями ст. 169, п. 2 ст. 171 и п. 1 ст. 172 НК РФ, в рассматриваемой ситуации какие-либо потери казны в результате действий поставщика и налогоплательщика отсутствуют, в связи с чем у налогового органа не имелось оснований для принятия оспариваемого решения.

Определение N 308-ЭС21-364

 

36. Суммы налога, предъявленные в ходе строительства, могут быть приняты к вычету налогоплательщиком, ранее применявшим упрощенную систему налогообложения, если объект строительства не использовался для извлечения выгоды в период применения упрощенной системы налогообложения, а облагаемые НДС операции возникли после перехода налогоплательщика на общую систему налогообложения.

Общество представило в налоговый орган налоговую декларацию по НДС за отчетный период, заявив в указанной декларации налоговые вычеты по строительству заправочной станции и пункта технического обслуживания.

По результатам налоговой проверки налоговый орган принял решения об отказе в привлечении общества к налоговой ответственности за совершение налогового правонарушения и об отказе в возмещении НДС.

Основанием для вынесения оспариваемых решений послужил вывод налогового органа об отсутствии у общества права на заявление к вычету спорных сумм НДС, мотивированный тем, что в период выставления счетов-фактур и до 1 июля 2015 г. общество не являлось плательщиком по общей системе налогообложения, но применяло упрощенную систему налогообложения с объектом налогообложения "доходы", и обоснованный положениями п. 2 ст. 346.11 НК РФ.

Не согласившись с вынесенными решениями налогового органа, общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании их незаконными.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении заявленного требования отказано.

Суды исходили из того, что в силу п. 2 ст. 346.11 НК РФ организации, применяющие упрощенную систему налогообложения, не признаются налогоплательщиками НДС, в связи с чем при переходе на общую систему налогообложения не имеют права принять к вычету суммы НДС, предъявленные в период применения специального налогового режима.

Отклоняя ссылку общества на положения п. 6 ст. 346.25 НК РФ, позволяющие при переходе на общий режим налогообложения принять к вычету суммы НДС, если расходы на приобретение товаров (работ, услуг, имущественных прав) не были вычтены из налоговой базы при применении упрощенной системы налогообложения, суды со ссылкой на правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, выраженную в определении от 22 января 2014 г. N 62-О, отметили, что данной нормой урегулирован случай, когда налогоплательщиком в период применения специального налогового режима был выбран объект налогообложения "доходы, уменьшенные на величину расходов".

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и направила дело на новое рассмотрение, обратив внимание на следующее.

Нормы гл. 21 НК РФ, ст. 346.25 НК РФ, определяющие правила налогообложения при переходе налогоплательщика на общую систему налогообложения с упрощенной системы налогообложения, не содержат запрета на вычет сумм НДС, предъявленных в период применения специального налогового режима по товарам (работам, услугам), использование которых в облагаемой НДС деятельности начато после перехода на общую систему налогообложения.

Положения п. 6 ст. 346.25 НК РФ ни по своему буквальному содержанию, ни во взаимосвязи с иными положениями НК РФ не дают оснований для вывода об установлении законодателем такого рода запрета, а направлены на исключение возможности одновременного получения налоговой выгоды в рамках применения двух систем налогообложения при приобретении товаров (работ, услуг). В этом контексте в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 22 января 2014 г. N 62-О констатировано, что, переходя в добровольном порядке к применению упрощенной системы налогообложения, налогоплательщики, по общему правилу, сами выбирают для себя объект налогообложения и, таким образом, самостоятельно решают, когда и как им выгоднее распорядиться принадлежащим правом, в том числе с учетом налоговых последствий своих действий.

Таким образом, суммы налога, предъявленные в ходе строительства, могут быть приняты к вычету налогоплательщиком, ранее применявшим упрощенную систему налогообложения, при соблюдении установленных ст. 169, п. 2 ст. 171 и п. 1 ст. 172 НК РФ условий, если объект строительства не использовался для извлечения выгоды в период применения упрощенной системы налогообложения, а облагаемые НДС операции с использованием оконченного строительства объекта совершены после перехода налогоплательщика на общую систему налогообложения.

Следовательно, вопреки выводам судов, само по себе то обстоятельство, что спорные суммы налога были предъявлены обществу в период осуществления строительства и применения им упрощенной системы налогообложения "доходы", не могло служить основанием для отказа в вычете названных сумм при исчислении НДС после перехода общества на общую систему налогообложения.

Определение N 301-ЭС21-784

 

36. Для исчисления земельного налога в отношении участков, образованных вследствие разделения единого земельного участка, может быть учтена кадастровая стоимость первоначального земельного участка, установленная решением суда в размере его рыночной стоимости.

Общество в начале 2016 года владело земельным участком, который был разделен на четыре земельных участка, вследствие чего в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее - ЕГРП) внесены соответствующие изменения.

12 октября 2016 г. общество обратилось с заявлением об оспаривании кадастровой стоимости первоначального участка в Комиссию по оспариванию кадастровой стоимости при Росреестре, а впоследствии с исковым заявлением в суд, решением которого установлена кадастровая стоимость первоначального земельного участка, равная его рыночной стоимости, что соответствует показателю 202,35 руб. за кв. м.

Актом определения кадастровой стоимости земельных участков определена новая кадастровая стоимость земельных участков.

Налоговым органом по результатам проверки установлено, что за 2016 год общество должно было продекларировать и уплатить земельный налог за один из участков исходя из прежней кадастровой стоимости, поскольку вновь определенная кадастровая стоимость может применяться только с даты внесения этой стоимости в ЕГРП. На данном основании налоговым органом за 2016 год доначислен земельный налог, начислены пени и санкции.

По тем же основаниям налоговым органом за 2016 год доначислен земельный налог (пени, санкции) по оставшимся трем участкам.

Не согласившись с указанным решением налогового органа, общество оспорило его в арбитражном суде.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, требование общества удовлетворено частично, решение налогового органа признано недействительным в части привлечения к ответственности в виде штрафа.

Суды, отказывая обществу в признании доначислений земельного налога незаконными, согласились с выводами налогового органа, что в 2016 году не подлежала применению кадастровая стоимость земельного участка, установленная решением суда, впоследствии указанная в акте определения кадастровой стоимости земельных участков 2017 года.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и удовлетворила требования общества в связи со следующим.

На основании п. 3 ст. 3 НК РФ налоги и сборы должны иметь экономическое основание и не могут быть произвольными.

Экономическая обоснованность и умеренность налогового бремени как основные начала налогообложения достигаются законодателем в ходе определения (изменения) всех элементов налогообложения в совокупности.

Как следует из п. 1 ст. 389 НК РФ, объектом налогообложения по земельному налогу признаются земельные участки, расположенные в пределах муниципального образования (городов федерального значения Москвы, Санкт-Петербурга и Севастополя), на территории которого введен налог.

Пункт 1 ст. 390 НК РФ предусматривает, что налоговая база определяется как кадастровая стоимость земельных участков, признаваемых объектом налогообложения в соответствии со ст. 389 НК РФ.

В силу ч. 5 ст. 24.20 Федерального закона от 29 июля 1998 г. N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации" (далее - Закон N 135-ФЗ, в редакции, действовавшей в 2016 году), в случае изменения кадастровой стоимости по решению комиссии или суда в порядке, установленном ст. 24.18 Закона N 135-ФЗ, сведения о кадастровой стоимости, установленной решением комиссии или суда, применяются для целей, предусмотренных законодательством Российской Федерации, с 1 января календарного года, в котором подано соответствующее заявление о пересмотре кадастровой стоимости, но не ранее даты внесения в государственный кадастр недвижимости кадастровой стоимости, которая являлась предметом оспаривания.

Общество инициировало процедуру обжалования кадастровой стоимости первоначального земельного участка в 2016 году, следовательно, результат, закрепленный в решении суда (показатель - 202,35 руб. за кв. м), может применяться обществом с 1 января 2016 г.

Применительно к иным земельным участкам, возникшим в результате разделения первоначального земельного участка, их кадастровая стоимость была исчислена с момента их образования - с 5 июля 2016 г. Это означает, что орган Росреестра не усматривал необходимости учета иного (дифференцированного) показателя, несмотря на то, что в указанном случае имеют место четыре разных земельных участка.

Соответственно, в данном конкретном случае общество, обжалуя кадастровую стоимость первоначального земельного участка, фактически обжаловало и кадастровую стоимость иных земельных участков, возникших с 5 июля 2016 г. в результате разделения первоначального земельного участка. По вышеуказанным причинам нет оснований для применения в 2016 году по четырем земельным участкам для исчисления кадастровой стоимости какого-либо иного показателя, кроме как 202,35 руб. за кв. м.

С учетом изложенного доначисления земельного налога (пеней, санкций), осуществленные налоговым органом в оспариваемом решении, являются незаконными.

Определение N 309-ЭС20-21650

 

38. Налогоплательщик при исчислении налога на прибыль за текущий период вправе учесть расходы, не учтенные в предыдущих налоговых периодах и приведшие к излишней уплате налога, в том числе если допущенная ошибка (искажение) в определении периода учета расходов привела к уменьшению убытков прошлых лет, подлежащих переносу на текущий налоговый период (с учетом ограничений на предельный размер переносимого убытка).

В налоговой декларации за 2018 год общество при исчислении налогооблагаемой прибыли заявило расходы, отразив их в декларации как корректировку налоговой базы на выявленные ошибки (искажения), относящиеся к прошлым налоговым периодам, которые привели к излишней уплате налога. Данная сумма расходов представляла собой безнадежную к взысканию сумму задолженности перед налогоплательщиком, имевшейся у организации, сведения о которой исключены из единого государственного реестра юридических лиц в 2016 году.

Налоговым органом проведена проверка налоговой декларации, по результатам которой принято решение об отказе в привлечении общества к ответственности за совершение налогового правонарушения, обществу начислена недоимка по налогу на прибыль организаций.

Основанием для принятия такого решения послужил вывод налогового органа о том, что безнадежная к взысканию задолженность должна была быть списана обществом с учета в 2016 году при ликвидации контрагента и в том же налоговом периоде учтена для целей налогообложения, в связи с чем ее отражение в налоговой декларации за 2018 год является неправомерным.

Не согласившись с результатами налоговой проверки, общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании решения налогового органа незаконным.

Решением суда первой инстанции заявление общества удовлетворено.

Постановлением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения постановлением суда кассационной инстанции, решение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении заявленного требования отказано. При этом суды пришли к выводу об отсутствии всей совокупности условий, предусмотренных п. 1 ст. 54 НК РФ, при которой расходы, не учтенные в предыдущих налоговых периодах, могут быть учтены при исчислении налога на прибыль за текущий период. По мнению судов, в данном случае не выполнено условие об излишней уплате налога за 2016 год, поскольку в указанном налоговом периоде обществом выявлен убыток и в связи с отсутствием прибыли налог в бюджет не уплачивался.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила постановления судов апелляционной и кассационной инстанций и оставила в силе решение суда первой инстанции, отметив следующее.

По общему правилу, установленному в абзаце втором п. 1 ст. 54 НК РФ, ошибки (искажения) в исчислении налоговой базы, относящиеся к прошлым налоговым (отчетным) периодам, исправляются за период, в котором они были совершены. Этому корреспондируют положения п. 1 ст. 81 НК РФ о праве налогоплательщика при обнаружении в поданной им в налоговый орган налоговой декларации недостоверных сведений, а также ошибок, не приводящих к занижению суммы налога, подлежащей уплате, внести необходимые изменения в налоговую декларацию и представить в налоговый орган уточненную налоговую декларацию.

Начиная с 1 января 2009 г. в абзаце третьем п. 1 ст. 54 НК РФ (в редакции Федерального закона от 26 ноября 2008 г. N 224-ФЗ) закреплено право налогоплательщика произвести перерасчет налоговой базы и суммы налога за налоговый (отчетный) период, в котором ошибки (искажения) были выявлены, если допущенные ошибки (искажения) привели к излишней уплате налога.

С учетом названных положений судебная практика исходит из правомерности перерасчета в текущем налоговом периоде налоговой базы, если ранее допущенные ошибки (искажения) не имеют негативных последствий для казны. Исправление таких ошибок (искажений) не посредством подачи уточненной декларации за предыдущий налоговый период, а с помощью отражения исправленных сведений в текущей налоговой декларации признается допустимым.

При этом вопреки выводам судов апелляционной и кассационной инстанций возможность перерасчета налоговой базы не ограничивается только случаями получения налогоплательщиком положительного финансового результата (прибыли) в период возникновения ошибки (искажения) и не обусловливается излишней уплатой налога исключительно в этот период, поскольку такие ограничения не следуют ни из буквального содержания абзаца третьего п. 1 ст. 54 НК РФ, ни из телеологического толкования данной нормы.

Невключение расходов в налогооблагаемую базу в периоде, когда они возникли, могло привести в этом периоде либо к завышению налогооблагаемой прибыли и переплате налога на прибыль (при положительном финансовом результате по итогам налогового периода), либо к занижению убытка (при отрицательном финансовом результате). В первом случае неправильный учет повлек бы излишнюю уплату налога, что компенсирует занижение налога в следующем периоде, во втором - увеличилась бы сумма убытка, на которую в силу права налогоплательщиков на перенос накопленного убытка уменьшалась бы налогооблагаемая прибыль последующих налоговых периодов.

Следовательно, вне зависимости от финансового результата деятельности налогоплательщика (прибыль или убыток), полученного в период возникновения ошибки (искажения), для целей применения абзаца третьего п. 1 ст. 54 НК РФ значение имеет влияние допущенной ошибки (искажения) на состояние расчетов с бюджетом в этом и (или) последующих периодах - до периода, в котором налогоплательщиком заявлен перерасчет.

Как указывалось налогоплательщиком и не опровергнуто налоговым органом при рассмотрении дела в судах трех инстанций, увеличение убытка за 2016 год на сумму вновь выявленных расходов не могло привести к неуплате налога за названный налоговый период и с учетом установленного ст. 283 НК РФ права налогоплательщика на перенос накопленного убытка должно повлечь излишнюю уплату налога в 2017 - 2018 годах, что свидетельствует о соблюдении налогоплательщиком условий, указанных в абзаце третьем п. 1 ст. 54 НК РФ.

При этом налоговым органом в ходе рассмотрения дела в судах трех инстанций также не оспаривалось соблюдение обществом положений п. 2.1 ст. 283 НК РФ, ограничивающих с 1 января 2017 г. по 31 декабря 2021 г. предельный объем переносимого убытка (не более 50% налоговой базы).

Определение N 306-ЭС20-20307

 

39. Налогоплательщик, использующий формальный документооборот с участием компаний, заведомо не ведущих реальной экономической деятельности ("технических" компаний), вправе учесть фактически понесенные расходы при исчислении налога на прибыль в случае предоставления им (наличия у налогового органа) сведений и документов, позволяющих вывести фактически совершенные хозяйственные операции из не облагаемого налогами оборота. Расчетный способ определения суммы налога в указанных случаях не применяется.

Налоговым органом проведена налоговая проверка налогоплательщика по вопросам правильности исчисления и своевременности уплаты (удержания, перечисления) налогов и сборов за отчетный период.

По результатам проверки налоговым органом вынесено решение о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения, согласно которому налогоплательщику доначислен НДС и налог на прибыль организаций за отчетный период, пени, а также штрафы, предусмотренные п. 3 ст. 122 НК РФ за неуплату НДС и за неуплату налога на прибыль организаций.

Основанием для вынесения указанного решения послужили выводы налогового органа об умышленном создании налогоплательщиком формального документооборота для получения необоснованной налоговой выгоды при приобретении у обществ фиктивных и в действительности не оказанных транспортных услуг по перевозке готовой продукции налогоплательщика (хлебобулочных изделий) до мест розничной продажи.

Налоговый орган счел, что фактически общества транспортные услуги налогоплательщику не оказывали, поскольку являлись "техническими" компаниями, не обладавшими необходимыми ресурсами для оказания услуг и представлявшими налоговую отчетность с "минимальными" показателями.

Из денежных средств, перечисленных налогоплательщиком контрагентам первого звена на оплату транспортных услуг, большая их часть в дальнейшем обналичивалась через цепочку взаимозависимых лиц и возвращалась учредителю налогоплательщика в форме передачи векселей. При этом контрагенты второго звена перечисляли денежные средства на лицевые счета и банковские карты граждан-водителей.

Не согласившись с результатами налоговой проверки, общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании решения налогового органа незаконным.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Постановлением суда кассационной инстанции решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменено в части отказа в удовлетворении требований о признании недействительным решения налогового органа в части доначисления налога на прибыль организаций, начисления пеней, привлечения к налоговой ответственности в виде штрафа. В указанной части требования удовлетворены, в остальной части судебные акты оставлены без изменения.

Суд округа нашел ошибочными выводы судов первой и апелляционной инстанций о правомерности доначисления налога на прибыль. Как указал суд округа, единственным основанием для доначисления налога послужило осуществление доставки готовой продукции собственными силами, а также силами третьих лиц, при том что реальность оказания услуг по доставке готовой продукции конечному потребителю налоговым органом не отрицалась. С точки зрения суда округа, вывод о документальной неподтвержденности спорных расходов как понесенных именно в рамках сделки с конкретными контрагентами не может приводить к безусловному отказу в признании таких расходов для целей исчисления налога на прибыль, а влечет необходимость установления расходной части расчетным путем на основании подп. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ. Поскольку налоговый орган не определил величину расходов налогоплательщика на доставку готовой продукции расчетным способом, то суд округа отменил решение налогового органа в части доначисления налога на прибыль организаций, соответствующих сумм пени и штрафа.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление суда кассационной инстанции в части удовлетворения заявленных требований о признании недействительным решения налогового органа в части доначисления налога на прибыль организаций, начисления пеней, привлечения к налоговой ответственности в виде штрафа и оставила в силе решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции в связи со следующим.

Согласно подп. 2 п. 2 ст. 54.1 НК РФ одним из условий получения налоговой выгоды является исполнение обязательства по соответствующей сделке надлежащим субъектом - лицом, заключившим договор с налогоплательщиком, либо лицом, на которое обязанность исполнения обязательства переведена (возложена) в силу договора или закона.

Цель противодействия налоговым злоупотреблениям при применении данной нормы реализуется за счет исключения возможности извлечения налоговой выгоды налогоплательщиками, использующими формальный документооборот с участием компаний, не ведущих реальной экономической деятельности и не исполняющих налоговые обязательства в связи со сделками, оформляемыми от их имени ("технические" компании), при том что лицом, осуществляющим исполнение, является иной субъект.

Исходя из необходимости реализации вышеназванных публичных целей противодействия налоговым злоупотреблениям и поддержания в правоприменительной практике финансовых стимулов правомерного поведения участников оборота в упомянутых в подп. 2 п. 2 ст. 54.1 НК РФ случаях последствия участия налогоплательщика в формальном документообороте должны определяться с учетом его роли в причинении потерь казне.

Соответственно, расчетный способ определения налоговой обязанности на основании имеющейся у налогового органа информации о налогоплательщике, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках (подп. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ) подлежит применению, если допущенное налогоплательщиком нарушение сводится к документальной неподтвержденности совершенной им операции, нарушению правил учета, что, как правило, имеет место, если налогоплательщик не участвовал в уклонении от налогообложения, организованном иными лицами, но не проявил должную осмотрительность при выборе контрагента и взаимодействии с ним (п. 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12 октября 2006 г. N 53 "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды").

Если цель уменьшения налоговой обязанности за счет организации формального документооборота с участием "технических" компаний преследовалась непосредственно налогоплательщиком или, по крайней мере, при известности налогоплательщику об обстоятельствах, характеризующих его контрагента как "техническую" компанию, то применение расчетного способа определения налоговой обязанности в такой ситуации не отвечало бы предназначению данного института, по сути, уравнивая в налоговых последствиях субъектов, чье поведение и положение со всей очевидностью не является одинаковым: налогоплательщиков, допустивших причинение потерь казне для получения собственной налоговой выгоды, и налогоплательщиков, не обеспечивших должное документальное подтверждение осуществленных ими операций.

В то же время право на вычет фактически понесенных расходов при исчислении налога на прибыль может быть реализовано налогоплательщиком, содействовавшим в устранении потерь казны, раскрывшим в соответствии с требованиями подп. 6 п. 1 ст. 23, п. 1 ст. 54 НК РФ сведения и документы, позволяющие установить лицо, осуществившее фактическое исполнение по сделке, осуществить его налогообложение и, таким образом, вывести фактически совершенные хозяйственные операции из "теневого" (не облагаемого налогами) оборота.

Судами установлено, что формальный документооборот с участием обществ организован самим налогоплательщиком, который начиная с 2014 года перестал содержать собственный штат водителей и парк грузового транспорта, приобретая услуги перевозки у "технических" компаний. Вместе с тем фактически перевозка готовой продукции осуществлялась не вышеназванными контрагентами, а физическими лицами (водителями) в отсутствие договорных отношений с налогоплательщиком.

Налогоплательщиком в ходе проведения налоговой проверки, рассмотрения ее результатов, а равно при рассмотрении дела в суде не были раскрыты сведения и доказательства, позволившие установить, какая часть перевозок в интересах налогоплательщика была выполнена соответствующими водителями и какая часть из зачисленных на счета физических лиц денежных средств имела отношение к оплате осуществленных в интересах налогоплательщика перевозок, сформировав облагаемый налогами доход водителей, а не к обналичиванию денежных средств, то есть была осуществлена на легальном основании.

Учитывая изложенное, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу об отсутствии у налогоплательщика права на учет спорных расходов в полном объеме при исчислении налога на прибыль организаций, а выводы суда кассационной инстанции об обязанности налогового органа определить недоимку путем установления величины расходов налогоплательщика расчетным способом в соответствии с подп. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ при вышеназванных обстоятельствах не могут быть признаны правомерными.

Определение N 309-ЭС20-23981

 

40. Трехлетний срок исковой давности для обращения в суд с иском о возврате излишне уплаченных страховых взносов на обязательное пенсионное страхование исчисляется с даты представления расчета по страховым взносам за соответствующий расчетный период, но не позднее срока, установленного для уплаты страховых взносов.

На основании п. 2 ч. 1 ст. 5 Федерального закона от 24 июля 2009 г. N 212-ФЗ "О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования" (далее - Закон N 212-ФЗ), являясь плательщиком страховых взносов, применяющим специальный налоговый режим, предусматривающий уплату единого налога на вмененный доход, а также применяющим упрощенную систему налогообложения с объектом налогообложения "доходы, уменьшенные на величину расходов", индивидуальный предприниматель уплатил страховые взносы за 2014 и 2015 годы, размер которых был исчислен исходя из доходов, полученных от предпринимательской деятельности за эти периоды, без учета произведенных расходов, связанных с извлечением доходов.

Предприниматель обратился в пенсионный фонд с заявлением от 4 июня 2018 г. о возврате излишне уплаченных страховых взносов на обязательное пенсионное страхование за 2014 и 2015 годы с учетом определения обязательств по уплате страховых взносов исходя из дохода, облагаемого по упрощенной системе налогообложения, за вычетом расходов, связанных с извлечением этого дохода.

Решением пенсионного фонда предпринимателю отказано в возврате перечисленных страховых взносов за 2014 и 2015 годы в связи с отсутствием переплаты.

Вступившим в законную силу решением арбитражного суда решение пенсионного фонда признано недействительным в части отказа в возврате предпринимателю излишне уплаченных страховых взносов за 2015 год, в удовлетворении требований в части признания недействительным решения пенсионного фонда об отказе в возврате излишне уплаченных страховых взносов за 2014 год отказано.

Предприниматель обратился в арбитражный суд с заявлением об обязании пенсионного фонда возвратить излишне уплаченные страховые взносы за 2014 год.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, заявление предпринимателя удовлетворено. При этом суды исходили из того, что о наличии спорной переплаты страховых взносов предприниматель мог узнать не ранее 2 декабря 2016 г. после официального опубликования на "Официальном интернет-портале правовой информации" постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2016 г. N 27-П, а, соответственно, трехлетний срок на подачу в суд заявления о возврате спорной суммы в данном случае не пропущен.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и отказала в удовлетворении заявленных требований, указав следующее.

Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 30 ноября 2016 г. N 27-П признал взаимосвязанные положения п. 1 ч. 8 ст. 14 Закона N 212-ФЗ и ст. 227 НК РФ в той мере, в какой на их основании решается вопрос о размере дохода, учитываемого для определения размера страховых взносов на обязательное пенсионное страхование, подлежащих уплате индивидуальным предпринимателем, уплачивающим налог на доходы физических лиц и не производящим выплаты и иные вознаграждения физическим лицам, не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования они предполагают, что для данной цели доход индивидуального предпринимателя, уплачивающего налог на доходы физических лиц и не производящего выплаты и иные вознаграждения физическим лицам, подлежит уменьшению на величину фактически произведенных им и документально подтвержденных расходов, непосредственно связанных с извлечением дохода, в соответствии с установленными НК РФ правилами учета таких расходов для целей исчисления и уплаты налога на доходы физических лиц.

Таким образом, в постановлении от 30 ноября 2016 г. N 27-П Конституционный Суд Российской Федерации не признал нормы права неконституционными, а лишь установил их конституционно-правовой смысл. Указанным постановлением не изменяются действовавшие правовые нормы, а лишь дается толкование норм в их взаимосвязи.

С учетом изложенного переплата по страховым взносам у предпринимателя возникла в момент перечисления предпринимателем в бюджет пенсионного фонда страховых взносов за спорный расчетный период, о наличии которой предприниматель должен был знать с момента ее образования, то есть применительно к платежам за 2014 год не позднее 1 апреля 2015 г., так как расчет сумм страховых взносов, подлежащих уплате за расчетный период плательщиками страховых взносов, производится ими самостоятельно.

Поскольку суды установили, что с заявлением о возврате спорных излишне уплаченных сумм страховых взносов предприниматель обратился в пенсионный фонд 4 июня 2018 г., а в суд с заявлением 29 ноября 2019 г., то, соответственно, предпринимателем пропущен как трехлетний срок для обращения в пенсионный фонд с заявлением о возврате излишне уплаченных сумм страховых взносов, так и трехлетний срок исковой давности для обращения в суд.

Определение N 309-ЭС20-22962


Рубрики:

Судебная практика по налогам

Юридический справочник

Советуем прочитать

Судебная практика по налоговым спорам

Разъяснения Верховного суда РФ по вопросам судебной практики — разъясняющие документы ВС РФ, которые выходят в форме Постановления Пленума Верховного Суда РФ или Обзора судебной практики Верховного Суда РФ, утверждаемого Президиумом Верховного Суда РФ.

Конституционный Суд Российской Федерации — судебный орган конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющий судебную власть посредством конституционного судопроизводства.

💁 Обсудить

Телеграм →

ВКонтакте →